подражая ему,
станут такими же.
Однако
и тело он сам не оставлял без заботы,
[4] и тех, кто не
заботился о нем, не хвалил. Так,
он осуждал тех, которые чрезмерно наедаются и
потом чрезмерно работают, а находил полезным
есть столько, сколько душа принимает с
удовольствием, чтобы переваривать пищу
удовлетворительно; такой распорядок он считал и
довольно здоровым, и не мешающим заботиться о
душе. Но при этом он не любил изнеженности и
[5] хвастовства
ни в одежде, ни в обуви, ни в
других жизненных потребностях.
И
корыстолюбцами он не делал своих
собеседников: от всяких страстей он отвращал их,
а на тех, кто желал общения с ним, не наживался.
В таком воздержании он видел заботу о
[6] свободе; а кто
берет плату за свои беседы, тех
он презрительно называл продавцами самих себя
в рабство, так как они обязаны разговаривать с
теми, с кого берут плату. Он удивлялся, как это
человек, объявляющий себя добродетельным,
И берет деньги и не видит громадной пользы для
себя в приобретении доброго друга, а боится, что
тот, кто достигнет нравственного совершенства,
не воздаст величайшей благодарности
И своему величайшему благодетелю. Сократ,
напротив, не обещал никому никогда ничего
подобного, но полагал, что если его собеседники
поймут, что им опобпяется. то они на всю жизнь
