от единого, ни единое от сущего, но
объединенные в пару, оба они [по числу] всегда
вполне равны.
Аристотель. По-видимому, так именно и
есть.
Па рменид. Таким образом, само единое,
раздробленное бытием, представляет собою
огромное и бесконечное множество.
Аристотель. Очевидно.
Парменид. Следовательно, не только
существующее единое есть многое, но и само
единое, разделенное сущим, необходимо должно
быть многим.
Аристотель. Именно так.
15
Парменид. Однако, так как части суть
части целого, то единое, посколько оно целое,
должно быть ограничено. В самом деле, разве
части не охватываются целым?
[145а] Аристотель. Необходимо.
Парменид. А охватывающее их является
пределом.
Аристотель. Как же иначе?
Парменид. Следовательно единое
