[166а] Парменид. И даже не представляется
ни одним, ни многим.

Аристотель. Почему так?

Парменид. А потому, что другое нигде
никаким образом не имеет никакого общения ни с
чем из несуществующего, и ничто из
несуществующего не имеет никакого отношения
ни к чему из другого; к тому же, у
несуществующего нет и частей.

Аристотель. Правда.

Парменид. Следовательно, у другого нет
ни мнения о несуществующем, ни какого либо
представления о нем, и несуществующее
решительно никак не мыслится другим.

Аристотель. Конечно, нет.

Парменид. Следовательно, если единое не
существует, то из другого ничто не может быть
М представляемо ни как одно, ни как многое,
потому что без одного представить многое
невозможно.

Аристотель. Да, невозможно.

Парменид. Итак, если единое не

существует, то и другое не существует и не
может быть мыслимо ни как одно, ни как многое.

Аристотель. Выходит, что так.

Парменид. Следовательно, ни как

подобное, ни как неподобное.

Аристотель. Конечно, нет.