этими искусствами.
[317] Я
же со всеми ними в этом не схож, ибо
думаю, что они вовсе не достигли желаемой цели
и не укрылись от тех, кто имеет в городах власть,
а только от них и применяются эти прикрытия.
Толпа ведь, попросту говоря, ничего не понимает,
и что те затянут, тому и подпевает. А пускаться в
М бегство, не имея сил убежать, - это значит
только изобличить самого себя: глупо даже
пытаться, у людей это непременно вызовет еще
большую неприязнь, так как они подумают, что
такой человек помимо всего еще и коварен.
Вот
я и пошел противоположным путем:
признаю, что я софист и воспитываю людей, и
думаю, что эта предосторожность лучше той:
признаваться лучше, чем запираться. Я принял
еще и другие предосторожности, так что - в
добрый час молвить! - хоть я и признаю себя
М софистом, ничего ужасного со мной не
случилось. А занимаюсь я этим делом уже много
лет, да и всех-то моих лет уже очень много: нет
ни одного из вас, кому я по возрасту не годился
бы в отцы. Итак, мне гораздо приятнее, чтобы
вы, если чего хотите, говорили об этом перед
всеми присутствующими.
А
я подметил, что он хотел показать себя и
Продику, и Гиппию и порисоваться перед ними, -
дескать, мы пришли к нему как поклонники, и
