Гибким теченьем Кефис и, замкнув ее в воды,
насилье
Ей учинил. Понесла красавица и разродилась
[345] Милым ребенком, что был любви и тогда уж
достоин:
Мальчика звали Нарцисс. Когда про него
воспросили,
Много ль он лет проживет и познает ли
долгую старость,
Молвил правдивый пророк: Коль сам он себя
не увидит.
Долго казалось пустым прорицанье; его
разъяснила
[350] Отрока гибель и род его смерти и новшество
страсти.
Вот к пятнадцати год прибавить мог уж
Кефисий,
Сразу и мальчиком он и юношей мог
почитаться.
Юноши часто его и девушки часто желали.
Гордость большая была, однако, под
внешностью нежной, –
[355] Юноши вовсе его не касались и девушки
вовсе.
Видела, как загонял он трепетных в сети
оленей,
