О, скольких зол зародышем мне будет
Твоя кончина! Не помог в страданьях
Тебе ничем я; кто ж меня приветит,
В какой стране убежище найду?
Отец наш общий, Теламон – не правда ль,
Сколь ласковым, сколь милостивым взором
Меня он примет, если одиноким
К нему вернусь, тебя оставив здесь?
Он и счастливым не умел смеяться –
Ему ль смолчать? Ему ли скрыть зазнобу
Против того, что отпрыском побочным
Рожден от пленной дочери врага?
Из трусости, из жалкого бессилья –
Так скажет он – тебя я предал, брат,
А то и с умыслом, – чтоб после смерти
Твоей и дом, и царство захватить.
Он вспыльчив был всегда; теперь и старость
Его гнетет и поводом ничтожным
Склоняет к гневу; в завершенье землю
Покину я, взамен свободной доли
Рабом ославленный из уст отца.
Вот родины привет. А здесь, под Троей,
Враждебно все, друзей слаба опора –
Так обессилен смертью я твоей.
Что ж делать мне? Как из груди холодной
Мне вырвать жало твоего убийцы –
Меча стального? Суждено, знать, было
